Experience of using a combination of umbilical cord and peripheral blood stem cells from partially compatible related donors in a patient with stage IV neuroblastoma

Capa


Citar

Texto integral

Resumo

Over the past two decades, umbilical cord blood has been recognized as a full-fledged and equal source of hematopoietic stem cells along with bone marrow and peripheral blood. The first transplantation of umbilical cord blood cells from sibling, carried out in 1988 to a child with Fanconi anemia, allowed not only to expand the indications for transplantation, but also deepened our knowledge of the basics of hematopoiesis and the principles of the formation of posttransplantation immunity. An important step was the creation of cord blood banks around the world, which increased the likelihood of finding a suitable donor, and, consequently, had a positive effect on transplant activity. The advantages of cord blood cells are the relative ease of obtaining, high proliferative potential and the "naivety" of the immune system of the transplant. The problems are the small volume and low cellularity of the obtained material, which leads to a delayed recovery of hematopoiesis after transplantation, significantly increases the duration of the patient's stay in the hospital and the need for transfusion of blood products. Attempts are being made to overcome adverse factors by simultaneous transplantation of mesenchymal cells and umbilical cord blood or sequential transplantation of several umbilical cord blood samples from different donors. We present a description of a case of sequential transplantation of umbilical cord blood hematopoietic cells and peripheral stem cells from a related partially compatible donor to a patient with stage IV neuroblastoma.

Texto integral

Мальчик, 5 лет, поступил в отделение с диагнозом: нейробластома забрюшинного пространства IV стадии с поражением костного мозга и лимфатических узлов забрюшинного пространства, средостения, над- и подключичной области слева. Первично в г. Омске в октябре 2004 г. на основании клинических и радиологических данных был ошибочно поставлен диагноз: нефробластома и в декабре 2004 г. начата терапия по программе SI0P-2000 с сокращением опухолевой массы на 25%. После проведения макроскопически неполного оперативного удаления опухоли забрюшинного пространства в январе 2005 г. и гистологического исследования диагноз изменен на нейробластому. Индуктивная химиотерапия [XT] проведена по протоколу NB-97 с января по август 2005 г. и включала винкристин, цисплатин, вепезид, дакарбазин, голоксан и адриамицин. Санация костного мозга достигнута после первого курса протокольной XT. В марте 2005 г. по данным сканирования с MIBG I123 отмечается патологическое накопление в забрюшинных, над- и подключичных лимфатических узлах и средостении. Лучевая терапия проведена в СОД 12Грна средостение и брюшную полость в июле и августе 2005 г. соответственно. По окончании индуктивной XT сохраняется накопление MIBG I123 в левой над- и подключичной областях. По данным КТ брюшной полости в области первичной опухоли имеется частично кальцинированный конгломерат лимфатических узлов. В октябре 2005 г. произведена операция типа «second look» на брюшной полости и удаление надключичных лимфатических узлов. По данным гистологического заключения опухолевых клеток в материале, полученном из брюшной полости, не найдено, а в надключичных лимфатических узлах имеются клетки нейробластомы без признаков патоморфоза. В послеоперационном периоде на эту область проведена лучевая терапия в дозе 10,8 Гр. При контрольном обследовании в ноябре 2005 г. констатирован частичный эффект в связи с наличием объемного образования в средостении размером 23x16x15 мм с кальцинатами и сохраняющееся накопление MIBG I123 в этой области.

В процессе лечения у родителей больного родился ребенок мужского пола, чья пуповинная кровь была собрана и криоконсервирована в Гемабанке [Москва]. Материал объемом 39 мл содержал 0,44х108 ядросодержащих клеток/кг и 0,16х106 CD34+ клеток/кг веса реципиента. Согласно результатам HLA типирования больной и его сиблинг полностью совпадали по II классу [HLA DRB1 и DQB1], По данным типирования родителей у отца было выявлено совпадение 10/10 HLA антигенов в направлении донор-реципиент и 9/10 в направлении реципиент-донор [табл.]. Учитывая крайне неблагоприятный прогноз заболевания, больному было предложено проведение 2 последовательных аллогенных родственных трансплантаций на фоне режима кондиционирования со сниженной интенсивностью. Режим кондиционирования был начат 10.11.2005 г. и включал флюдарабин 180 мг/м2: антитимоцитарный иммуноглобулин 40 мг/кг и бусульфан 8 мг/кг. г. Первая трансплантация клеток пуповинной крови произведена 17.11.2005 г. [день О]. Профилактика острой РТПХ включала в себя только назначение циклоспорина в дозе 2,5 мг/кг/сут со дня -1. Одновременно начата стимуляция кроветворения отца Г-КСФ с целью сбора стволовых клеток периферической крови. На день +4 отцу проведен сеанс лейкафереза на сепараторе клеток крови Cobe Spectra. Полученный материал включал 17,7х108 ядросодержащих клеток/кг, 19,6х106 CD 34+ клеток/кг и 4,5х108 CD 3+ клеток/кг веса реципиента и был перелит пациенту после кратковременной инкубации с винкристином и метилпреднизолоном. Профилактика РТПХ была усилена метотрексатом в дни +1, +3, +6 на фоне постоянно поддерживаемой терапевтической концентрации циклоспорина в крови. Г-КСФ в дозе 5 мкг/кг внутривенно назначен с дня О.

 

Таблица. HLA-типирование пациента и родственников

Результаты типирования

I класс (серология)

II класс (высокое разрешение)

HLAA

HLA В

HLA DRB1

HLA DQB1

Пациент

3

25(10)

7

18

8

15

0401/2

0602-8

Пуповинная кровь

3

3

50(12)

7

8

15

0401/2

0602-8

Отец

3

25(10)

7

18

15

15

0602-8

0602-8

 

Самочувствие больного оставалось удовлетворительным. Не отмечалось токсичности >1 степени, индекс Карновского/Лански сохранялся на уровне 90%. Интересно, что падение уровня лейкоцитов ниже 1,0х10э/л отмечалось только на день +7 после первой трансплантации. Первый эпизод лихорадки, потребовавший назначения антибактериальной терапии отмечен на день +9. Со дня +6 на коже было впервые отмечено появление мелкопятнистой сыпи, усиливающейся во время введения циклоспорина. Лейкоциты >1,0х109/л и тромбоциты >50х109/л восстановились на день +15 и день +17 соответственно.

На день +18 методами высокого разрешения констатировано полное приживление трансплантата от отца и полное отсутствие в крови пациента ДНК сиблинга [рис.]. Со дня +20 развилась кожная форма РТПХ 2 стадии, которая разрешилась ко дню +32 на фоне назначения стероидов в дозе 3 мг/кг/сут. На фоне снижения гормонов до дозы 0,5 мг/кг/сут наблюдался рецидив острой кожной РТПХ 2 стадии. Дальнейшее снижение гормонов было приостановлено, и к терапии добавлен микофенолат мофетил. По результатам контрольного обследования через три недели после трансплантации объемное образование в передневерхнем средостении сохранялось без существенной динамики процесса. При цитологическом исследовании костного мозга поражения не выявлено. В настоящее время, спустя 75 дней после трансплантации, больной находится в состоянии стабилизации основного заболевания по данным рентгенологического исследования, и у него сохраняется полный донорский химеризм [отец]. В периферической крови [по данным исследований субпопуляции лимфоцитов] с первого месяца после трансплантации наблюдаются нормальные уровни зрелых Т-лимфоцитов и повышение уровней NK клеток.

 

Определение химеризма с использованием гипервариабельного маркера pMCT(D1S180)

 

Впервые в России мы показали возможность и безопасность проведения сочетанной трансплантации клеток пуповинной крови и гемопоэтических клеток взрослого донора. Длительное отсутствие снижения уровня лейкоцитов <1,0х109/л и инфекционного синдрома может быть объяснено высоким содержанием коммитированных предшественников в пуповинной крови и их ускоренным созреванием на фоне применения Г-КСФ. Установление полного донорского химеризма в ранние сроки и раннее восстановление иммунной системы обеспечивает хорошую базу для реализации эффекта «трансплантат-против-опухоли» и иммунотерапии.

×

Sobre autores

I. Dolgopolov

Research Institute of Pediatric Oncology and Hematology of the N.N. Blokhin State Research Center of the Russian Academy of Medical Sciences

Autor responsável pela correspondência
Email: redaktor@celltranspl.ru
Rússia, Moscow

N. Subbotina

Research Institute of Pediatric Oncology and Hematology of the N.N. Blokhin State Research Center of the Russian Academy of Medical Sciences

Email: redaktor@celltranspl.ru
Rússia, Moscow

V. Boyarshinov

Research Institute of Pediatric Oncology and Hematology of the N.N. Blokhin State Research Center of the Russian Academy of Medical Sciences

Email: redaktor@celltranspl.ru
Rússia, Moscow

A. Isaev

Gemabank

Email: redaktor@celltranspl.ru
Rússia, Moscow

L. Andreeva

Research Institute of Clinical Oncology of the N.N. Blokhin State Research Center of the Russian Academy of Medical Sciences

Email: redaktor@celltranspl.ru
Rússia, Moscow

I. Demidova

State Institution of Hematology Research Center

Email: redaktor@celltranspl.ru
Rússia, Moscow

R. Ravshanova

Research Institute of Pediatric Oncology and Hematology of the N.N. Blokhin State Research Center of the Russian Academy of Medical Sciences

Email: redaktor@celltranspl.ru
Rússia, Moscow

G. Mentkevich

Research Institute of Pediatric Oncology and Hematology of the N.N. Blokhin State Research Center of the Russian Academy of Medical Sciences

Email: redaktor@celltranspl.ru
Rússia, Moscow

Bibliografia

Arquivos suplementares

Arquivos suplementares
Ação
1. JATS XML

Declaração de direitos autorais © Eco-Vector, 2023



СМИ зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор).
Регистрационный номер и дата принятия решения о регистрации СМИ: 

Este site utiliza cookies

Ao continuar usando nosso site, você concorda com o procedimento de cookies que mantêm o site funcionando normalmente.

Informação sobre cookies